Галина Александровна, пенсионерка, г. Заводоуковск:

– Я выросла с двумя братьями и, конечно, бывало всякое. Наказывали нас в основном словами. Какими? Уже не помню, слишком много лет прошло.

Галина Брандт, пенсионерка, с. Гилёво:

– Да, но не слишком сурово. Например, не отпускали нас с братом в кино, если мы не вы­учили уроки или не прибрали дома. На стене всегда висел ремень как средство устрашения, однако ни отец, ни мать не брали его в руки ни разу.

Элла Бердюгина, пенсионерка, с. Сосновка:

– Нас в семье было шестеро, я – самая младшая и послушная. Помню, что мама наказала меня всего одни раз: как-то осенью мы выкопали картошку, и братья с сёстрами убежали в кино. А я эту киноленту уже видела и осталась дома. И мама заставила меня перебирать урожай. Я отказалась, и тогда она хлестнула меня веником. Мне было так обидно! Сама я всю жизнь проработала педагогом в детском саду и считаю, что наказывать ребятишек нужно, но без злобы.

Алла Максименко, специалист по методике клубной работы, с. Колесниково:

– Лет в пять "познакомилась" с папиным ремнём. Только вот  потчевала меня им мама. По первому снегу на домашнее подворье отец с мужиками притащил пять зародов сена. Зачем я отправилась со спичками к ним, не вспомню. Чиркнула… И от пяти стогов осталось только три. Помню, как папа ругал маму, что, мол, сами виноваты – недоглядели. Однако ремень надолго отбил у меня охоту брать в руки спички!

Лидия Алексеева, пенсионерка, с. Першино:

– Я росла проказницей. Родители часто наказывали меня и ставили в угол. Но это не действовало: "хорошей" девочки из меня так и не получилось. После у меня родились три сына, и угол в доме тоже не пустовал.

Алевтина Зайцева, служащая, г. Заводоуковск:

– Меня наказывали, за что я сильно обижалась на родителей. Обещала сама себе, что когда стану мамой, до своих ребятишек пальцем не дотронусь. Сейчас у меня подрастают дети, и я понимаю, что без наказаний не обойтись.

Елена Задорина, культорганизатор, с. Колесниково:

– Воспитывала меня бабушка. Была она хоть и ласковой, но строгой женщиной. Лет в восемь она наказала мне прополоть грядки, а я не стала этого делать. Ох, и угостила меня бабушка пучком крапивы! С тех пор я больше её не ослушивалась!

Тамара Родионова, служащая, г. Заводоуковск:

– Наказать нас с младшим братом не составляло труда: нужно было всего лишь отобрать книжку. Этим воспитательным методом всегда пользовался наш отец, знал, что мы будем слоняться по дому, как неприкаянные. Что и говорить, тогда, в конце 1970-х, чтение у большинства моих сверстников было любимым занятием. 

Жанна Захарова, провизор, п. Лебедёвка:

– Что можно считать наказанием? В угол за шалости меня не ставили, но морально-психологическое давление испытывала. Своим детям читала только морали. Считаю, что это лучше, чем бездействие.

Галина Мехнина, бухгалтер, г. Заводоуковск:

– Из детства вынесла урок: своих детей никогда  не наказывать ни физически, ни словом. Воспитывалась одинокой издёрганной матерью на колотках, словесных унижениях, сравнениях. Горечь от пережитого перечёркивает всё хорошее, что было в далёком прошлом.